Автор книги — священник Георгий Завершинский, философ и богослов — уже известен читателю по сборнику
«О следовании за Христом». Отец Георгий вновь предлагает задуматься о серьёзных проблемах, с которыми встречается в современном мире христианин. Как найти истинный путь и удержаться на нём среди окружающих нас миражей, как не покривить душой и не предать высокие идеалы христианства? А главное — как сохранить мудрость в своей личной вере, не позволить ей выродиться в мрачное суеверие или в ярко раскрашенный лубок, бессмысленный и бесполезный? Внимательно читая рассуждения автора, мы можем найти ответы на многие вопросы.
Слова апостола Фомы (см.: Ин. 20, 28) почти сразу пришли на ум, когда я стал задумываться над названием этой книги, состоящей из небольших эссе, личных размышлений, проповедей и евангельских бесед о том, почему и как мы верим во Христа. Стараясь объяснить самому себе то, к чему шёл многие годы, я вновь и вновь вижу совершенно ясные подтверждения веры, которая некогда родилась глубоко внутри и постепенно выстроила жизнь по своим законам.
Нужно ли вообще подтверждать свою веру? Может быть, однажды возникнув, она присутствует в человеке как данность и просто необходимо жить по вере, подкрепляя её делами? Но тогда евангельский рассказ о Фомином неверии утратил бы смысл, ведь апостол уже однажды поверил Христу и стал Его учеником. Зачем вновь возвращаться к тому, что и так ясно? Если Фома верил Христу, то должен был верить и Его словам о смерти и Воскресении, которые много раз повторялись по пути в Иерусалим.
Однако Церковь не просто обращает внимание на «неверие» Фомы, но и называет его благим, посвящая Фоме воскресную службу, которая следует за пасхальным воскресеньем. Значит, особое внимание уделяется осознанию человеком своей веры, ведь, подобно Фоме, мы порой ставим Богу условие: «Не поверю, пока лично не получу подтверждения». И если мы искренни, Бог никогда не отворачивается от нашего «неверия»; так или иначе Он даёт то, что мы ищем. Но стоит ли при этом успокаиваться и полагать, что вера может укрепиться сама по себе, без нашего участия? Фома активно и дерзновенно искал подтверждения веры в Воскресшего Господа, поэтому как его «неверие», так и вера стали осознанными и, по сути, раскрыли его личность с разных сторон. Его «неверие» Господь преобразил в личную веру, с которой были сказаны слова: Господь мой и Бог мой! (Ин. 20, 28). Дважды повторяя слово «мой», Фома из глубины собственного сознания, разума и сердца утверждает своё личное отношение ко Христу как Господу и Богу.
Поиск веры, её подтверждение и исповедание — это непрерывный процесс, в который мы вовлечены. Жизнь ставит нас в разные обстоятельства, когда наша вера подвергается испытанию, чтобы вновь и вновь мы подтверждали самим себе, во что и как верим. Часто это бывает неожиданным и непредсказуемым, но потом появляются силы, чтобы не потерять веру до конца. Можно полагать, что дерзновенное желание Фомы вложить пальцы в раны от гвоздей на теле Христа, а руки в Его рёбра (см.: Ин. 20, 25) возникло в совершенно особом состоянии, когда он находился на грани отчаяния, не зная, что делать и куда идти. Слова других апостолов не убеждали его, потому что он искал личного подтверждения. И получил его.
Бог — Личность, и человек — личность. Богоподобие есть образ человеческого бытия, в котором человек проявляется как личность. Пока мы находимся во власти своей природы и делаем то, что ей свойственно, личность в нас «дремлет». Каждый человек в определённое время должен есть и пить, каждый склонен искать удовлетворения своих желаний, которые в конечном счёте сводятся к вещам общим и понятным для всех. «Хлеба и зрелищ» — так древние римляне примитивно выразили суть человеческих потребностей. Личность же человека надприродна, и всё, что присуще природе, отсутствует в личности. И вера не есть присущее природе человека свойство, она требует преодоления природы и пробуждения личности. Когда Евангелие говорит об отвержении себя (см.: Мф. 16, 24; Мк. 8, 34; Лк. 9, 23) и святые отцы учат противостоянию своим помыслам, речь идёт именно об осознании в себе подобия Божия, то есть восстановлении приоритета человеческой личности над склонностями природы в её падшем состоянии.
Чтобы веровать во Христа и следовать за Ним, человек должен развить в себе духовное, или личностное, начало, освобождающее от слепого подчинения природному началу, то есть от рабства греху. Попечения о плоти не превращайте в похоти (Рим. 13, 14): человеческая природа с её свойствами обладает склонностью ко греху, но не содержит его в явном виде, и потребности человеческого организма сами по себе не греховны, но отношение к ним может приводить ко греху. Личность же начинается там, где заканчивается согласие человека слепо подчиняться безличному побуждению поступать как все, то есть пресекается склонность ко греху. Чаще всего, чтобы не остаться без поддержки, мы выполняем требования этого мира, даже не отдавая себе в том отчёта. Это укоренилось в нас, вошло в плоть и кровь, и требуется серьёзное и постоянное усилие, чтобы, поняв свою внутреннюю зависимость, постепенно освободиться от неё и встать на путь осознанной личной веры.
Свойства, отличающие человека как личность от человека толпы, интересовали не только Церковь. Например, исследуя характеристики и архетипы коллективного бессознательного, выдающийся швейцарский психолог Карл Густав Юнг пришёл к выводу, что причиной многих психических заболеваний является воздействие коллективного бессознательного на индивидуума, не сознающего своей зависимости от него. Освобождение от этой зависимости давало человеку шанс на выздоровление. Здесь вполне можно увидеть научное подтверждение тому, о чём говорилось выше: природное начало в человеке может затмевать личностное и препятствовать его выявлению. Однако научный метод в стремлении объективировать реальность не даёт полноты понимания личности. Юнг, например, считал обособленность и индивидуальность основными характеристиками личности, или персоны, вспоминая древнегреческое значение этого понятия как маски актёра в театре. Но такое неотъемлемое качество личности как осознанная сопричастность чему-то общему, превосходящему обособленность и замкнутость индивида, оставалось вне научного постижения и разумного обоснования. Это качество как раз и относится к области веры, одновременно личной и разделённой с другими.
Отцы и учители Христианской Церкви, развивая учение о Святой Троице, изначально отличали личностное начало от природного и ставили это отличие в основу своего учения не как результат постижения человеческого разума, но как Божественное откровение. При единстве Божественной природы в Пресвятой Троице различаются Три Божественные Ипостаси. Человечество также, имея единую природу, многообразно в личностном отношении. Однако чтобы это многообразие для человека стало совершенным, то есть воспринятым по образу различия Ипостасей Троицы, необходимо осознание своей веры и её подтверждение, как это было в случае с апостолом Фомой. Осознание веры в Бога Троицу по сути есть глубоко личный акт. Человеческая природа, которая пребывает в падшем состоянии, не способна сама проявить себя в акте веры. Но есть принцип человеческого бытия, который заключается в личностном характере и который мы называем подобием Бога, хотя и затемнённым в нынешнем состоянии. Именно личностное начало делает нас способными к духовной жизни и восприимчивыми к акту веры, первопричиной которой является действие в человеке Духа Божия.
Чтобы личностное начало в человеке получило своё развитие, необходимо не только его различение от природного начала, но и акт осознанной веры, разделённой с другими и находящей своё подтверждение в общении во имя Того, Кому мы верим. Бог есть совершенное общение Трёх Лиц, Каждое из Которых не бывает без Других: Сын не бывает без Отца, Отец — без Сына, а Божественный Дух, всегда разделяя и подтверждая Их общение, никогда не действует в мире от Себя, но всегда «исходит от Отца через Сына» (ср.: Ин. 15, 26; 16, 7). Вне какой-либо связи с творением Бог Троица пребывает в отношении разделённой и подтверждённой, то есть совершенной, любви. Творение же совершается по преизбытку Его благости, с тем чтобы мир отобразил собою эту благость и в лице венца творения — человека — воздал Богу достойную хвалу. Творец, создавший мир и человека, ищет личной встречи с ним и предоставляет ему возможность стать причастным Своему общению.
Лишь осознанная вера способна привести человека в Церковь, где человеческое общение изменяется по образу троичного и в Духе для человека раскрываются отношения Отца и Сына. Вне Церкви общение людей имеет различный характер, но никто не сможет подлинно утверждать, что основой действительно является осознанная вера в Бога Троицу. Таким образом, можно отметить два качества, определяющих осознанную веру, — её личностное начало и разделённость в подлинном общении Церкви. Характер общения должен быть именно подлинным, когда в нём отсутствует какое-либо ограничение и несвобода, но в полноте присутствует любовь. Любовь же бывает только разделённой и жертвенной, и человеку дан образ такой любви — Божественной триипостасной: Сын приносит Себя в Жертву Отцу, а Дух подтверждает и разделяет эту Жертву.
Жертва Христова как Жертва троичной любви приносится вне времени, и только подлинное приобщение этой Жертвы подтверждает веру и делает её осознанной. Фома получил возможность удостовериться в Христовой Жертве, когда Воскресший Господь предложил ему прикоснуться к Своим ранам и прободенным рёбрам (см.: Ин. 20, 27). Тогда вера апостола стала осознанной, и он смог обратиться ко Христу со словами: Господь мой и Бог мой! (Ин. 20, 28). Христос позволил ему лично увидеть и соприкоснуться с Собой, Распятым и Воскресшим, чтобы на опыте рассеять его сомнения и внушить личную веру. Другие ученики были в тот момент только свидетелями, но в день Пятидесятницы они вместе удостоились личного духовного опыта, и тогда была основана Церковь. Если начало личной вере было положено в Сионской горнице, когда Христос предоставил Фоме возможность вложить его пальцы в Свои раны, а руки — в Свои рёбра, то подтверждение и осознание веры всеми апостолами совершилось, когда Святой Дух почил на них огненными языками, утвердив их единодушное собрание как общение во имя Христа — Сына Божия. С тех пор Апостольская Церковь, Святая и Соборная, даёт всякому идущему по пути осознанной веры её основание и подтверждение.
Стремление осознать веру через её различные аспекты — евангельские, литургические и экклесиологические — может оказать нам поддержку в любой момент жизни, какой бы непредсказуемой она нам порой ни казалась. Порой бывает необходимо усилие, чтобы, преодолев обыденность и монотонность жизни, зажечь в сердце хотя бы малый духовный огонёк, освещающий и согревающий своим светом и теплом. Сохранить внутреннюю бодрость, не закоснеть и не охладеть душой — это значит постоянно ощущать в себе «источник воды живой, текущей в жизнь вечную» (ср.: Ин. 4, 14). Рассуждая, осмысливать и переосмысливать свою веру, открывать всё новые глубины в Евангелии и Литургии помогает живое человеческое общение и соприкосновение с окружающим миром, созданным для прославления Бога и Творца. Именно на этом основана практика церковной традиции, подтверждённой многоценным опытом сонма подвижников и исповедников веры. И особую ценность приобретает осознание веры как результат личных духовных усилий, направленных на то, чтобы осмыслить и принять Предание Церкви. А своё подтверждение осознанная вера должна находить в практике евхаристического общения.
Вспоминается, как когда-то, начиная свой путь в Церкви, я услышал, что, если человек хочет получить ответ на текущий духовный вопрос, он должен глубоко помолиться, затем открыть Евангелие — и там увидит ответ. Читателю предоставляется возможность, вместе с автором размышляя над тем или иным новозаветным сюжетом или высказыванием, событием из церковной жизни и святоотеческого Предания, открыть нечто совершенно новое или просто вспомнить мысль, к которой уже когда-то пришёл. Но главное, всё содержание книги так или иначе связано с евангельской верой во Христа, литургически осознанной и подтверждённой практикой церковной жизни.
Издание подготовлено Отделом научно-богословской литературы Издательства Московской Патриархии.
Заведующая редакцией — Ж. П. Григорьева.
Редакторы — И. Бабкина, А. Титушкин.
Технический редактор — З. Кондрашова.
Корректоры — Л. Новицкас, Е. Рипс.
Вёрстка — М. Алимпиев.
Автор книги — священник Георгий Завершинский, философ и богослов — уже известен читателю по сборнику
«О следовании за Христом». Отец Георгий вновь предлагает задуматься о серьёзных проблемах, с которыми встречается в современном мире христианин. Как найти истинный путь и удержаться на нём среди окружающих нас миражей, как не покривить душой и не предать высокие идеалы христианства? А главное — как сохранить мудрость в своей личной вере, не позволить ей выродиться в мрачное суеверие или в ярко раскрашенный лубок, бессмысленный и бесполезный? Внимательно читая рассуждения автора, мы можем найти ответы на многие вопросы.
Слова апостола Фомы (см.: Ин. 20, 28) почти сразу пришли на ум, когда я стал задумываться над названием этой книги, состоящей из небольших эссе, личных размышлений, проповедей и евангельских бесед о том, почему и как мы верим во Христа. Стараясь объяснить самому себе то, к чему шёл многие годы, я вновь и вновь вижу совершенно ясные подтверждения веры, которая некогда родилась глубоко внутри и постепенно выстроила жизнь по своим законам.
Нужно ли вообще подтверждать свою веру? Может быть, однажды возникнув, она присутствует в человеке как данность и просто необходимо жить по вере, подкрепляя её делами? Но тогда евангельский рассказ о Фомином неверии утратил бы смысл, ведь апостол уже однажды поверил Христу и стал Его учеником. Зачем вновь возвращаться к тому, что и так ясно? Если Фома верил Христу, то должен был верить и Его словам о смерти и Воскресении, которые много раз повторялись по пути в Иерусалим.
Однако Церковь не просто обращает внимание на «неверие» Фомы, но и называет его благим, посвящая Фоме воскресную службу, которая следует за пасхальным воскресеньем. Значит, особое внимание уделяется осознанию человеком своей веры, ведь, подобно Фоме, мы порой ставим Богу условие: «Не поверю, пока лично не получу подтверждения». И если мы искренни, Бог никогда не отворачивается от нашего «неверия»; так или иначе Он даёт то, что мы ищем. Но стоит ли при этом успокаиваться и полагать, что вера может укрепиться сама по себе, без нашего участия? Фома активно и дерзновенно искал подтверждения веры в Воскресшего Господа, поэтому как его «неверие», так и вера стали осознанными и, по сути, раскрыли его личность с разных сторон. Его «неверие» Господь преобразил в личную веру, с которой были сказаны слова: Господь мой и Бог мой! (Ин. 20, 28). Дважды повторяя слово «мой», Фома из глубины собственного сознания, разума и сердца утверждает своё личное отношение ко Христу как Господу и Богу.
Поиск веры, её подтверждение и исповедание — это непрерывный процесс, в который мы вовлечены. Жизнь ставит нас в разные обстоятельства, когда наша вера подвергается испытанию, чтобы вновь и вновь мы подтверждали самим себе, во что и как верим. Часто это бывает неожиданным и непредсказуемым, но потом появляются силы, чтобы не потерять веру до конца. Можно полагать, что дерзновенное желание Фомы вложить пальцы в раны от гвоздей на теле Христа, а руки в Его рёбра (см.: Ин. 20, 25) возникло в совершенно особом состоянии, когда он находился на грани отчаяния, не зная, что делать и куда идти. Слова других апостолов не убеждали его, потому что он искал личного подтверждения. И получил его.
Бог — Личность, и человек — личность. Богоподобие есть образ человеческого бытия, в котором человек проявляется как личность. Пока мы находимся во власти своей природы и делаем то, что ей свойственно, личность в нас «дремлет». Каждый человек в определённое время должен есть и пить, каждый склонен искать удовлетворения своих желаний, которые в конечном счёте сводятся к вещам общим и понятным для всех. «Хлеба и зрелищ» — так древние римляне примитивно выразили суть человеческих потребностей. Личность же человека надприродна, и всё, что присуще природе, отсутствует в личности. И вера не есть присущее природе человека свойство, она требует преодоления природы и пробуждения личности. Когда Евангелие говорит об отвержении себя (см.: Мф. 16, 24; Мк. 8, 34; Лк. 9, 23) и святые отцы учат противостоянию своим помыслам, речь идёт именно об осознании в себе подобия Божия, то есть восстановлении приоритета человеческой личности над склонностями природы в её падшем состоянии.
Чтобы веровать во Христа и следовать за Ним, человек должен развить в себе духовное, или личностное, начало, освобождающее от слепого подчинения природному началу, то есть от рабства греху. Попечения о плоти не превращайте в похоти (Рим. 13, 14): человеческая природа с её свойствами обладает склонностью ко греху, но не содержит его в явном виде, и потребности человеческого организма сами по себе не греховны, но отношение к ним может приводить ко греху. Личность же начинается там, где заканчивается согласие человека слепо подчиняться безличному побуждению поступать как все, то есть пресекается склонность ко греху. Чаще всего, чтобы не остаться без поддержки, мы выполняем требования этого мира, даже не отдавая себе в том отчёта. Это укоренилось в нас, вошло в плоть и кровь, и требуется серьёзное и постоянное усилие, чтобы, поняв свою внутреннюю зависимость, постепенно освободиться от неё и встать на путь осознанной личной веры.
Свойства, отличающие человека как личность от человека толпы, интересовали не только Церковь. Например, исследуя характеристики и архетипы коллективного бессознательного, выдающийся швейцарский психолог Карл Густав Юнг пришёл к выводу, что причиной многих психических заболеваний является воздействие коллективного бессознательного на индивидуума, не сознающего своей зависимости от него. Освобождение от этой зависимости давало человеку шанс на выздоровление. Здесь вполне можно увидеть научное подтверждение тому, о чём говорилось выше: природное начало в человеке может затмевать личностное и препятствовать его выявлению. Однако научный метод в стремлении объективировать реальность не даёт полноты понимания личности. Юнг, например, считал обособленность и индивидуальность основными характеристиками личности, или персоны, вспоминая древнегреческое значение этого понятия как маски актёра в театре. Но такое неотъемлемое качество личности как осознанная сопричастность чему-то общему, превосходящему обособленность и замкнутость индивида, оставалось вне научного постижения и разумного обоснования. Это качество как раз и относится к области веры, одновременно личной и разделённой с другими.
Отцы и учители Христианской Церкви, развивая учение о Святой Троице, изначально отличали личностное начало от природного и ставили это отличие в основу своего учения не как результат постижения человеческого разума, но как Божественное откровение. При единстве Божественной природы в Пресвятой Троице различаются Три Божественные Ипостаси. Человечество также, имея единую природу, многообразно в личностном отношении. Однако чтобы это многообразие для человека стало совершенным, то есть воспринятым по образу различия Ипостасей Троицы, необходимо осознание своей веры и её подтверждение, как это было в случае с апостолом Фомой. Осознание веры в Бога Троицу по сути есть глубоко личный акт. Человеческая природа, которая пребывает в падшем состоянии, не способна сама проявить себя в акте веры. Но есть принцип человеческого бытия, который заключается в личностном характере и который мы называем подобием Бога, хотя и затемнённым в нынешнем состоянии. Именно личностное начало делает нас способными к духовной жизни и восприимчивыми к акту веры, первопричиной которой является действие в человеке Духа Божия.
Чтобы личностное начало в человеке получило своё развитие, необходимо не только его различение от природного начала, но и акт осознанной веры, разделённой с другими и находящей своё подтверждение в общении во имя Того, Кому мы верим. Бог есть совершенное общение Трёх Лиц, Каждое из Которых не бывает без Других: Сын не бывает без Отца, Отец — без Сына, а Божественный Дух, всегда разделяя и подтверждая Их общение, никогда не действует в мире от Себя, но всегда «исходит от Отца через Сына» (ср.: Ин. 15, 26; 16, 7). Вне какой-либо связи с творением Бог Троица пребывает в отношении разделённой и подтверждённой, то есть совершенной, любви. Творение же совершается по преизбытку Его благости, с тем чтобы мир отобразил собою эту благость и в лице венца творения — человека — воздал Богу достойную хвалу. Творец, создавший мир и человека, ищет личной встречи с ним и предоставляет ему возможность стать причастным Своему общению.
Лишь осознанная вера способна привести человека в Церковь, где человеческое общение изменяется по образу троичного и в Духе для человека раскрываются отношения Отца и Сына. Вне Церкви общение людей имеет различный характер, но никто не сможет подлинно утверждать, что основой действительно является осознанная вера в Бога Троицу. Таким образом, можно отметить два качества, определяющих осознанную веру, — её личностное начало и разделённость в подлинном общении Церкви. Характер общения должен быть именно подлинным, когда в нём отсутствует какое-либо ограничение и несвобода, но в полноте присутствует любовь. Любовь же бывает только разделённой и жертвенной, и человеку дан образ такой любви — Божественной триипостасной: Сын приносит Себя в Жертву Отцу, а Дух подтверждает и разделяет эту Жертву.
Жертва Христова как Жертва троичной любви приносится вне времени, и только подлинное приобщение этой Жертвы подтверждает веру и делает её осознанной. Фома получил возможность удостовериться в Христовой Жертве, когда Воскресший Господь предложил ему прикоснуться к Своим ранам и прободенным рёбрам (см.: Ин. 20, 27). Тогда вера апостола стала осознанной, и он смог обратиться ко Христу со словами: Господь мой и Бог мой! (Ин. 20, 28). Христос позволил ему лично увидеть и соприкоснуться с Собой, Распятым и Воскресшим, чтобы на опыте рассеять его сомнения и внушить личную веру. Другие ученики были в тот момент только свидетелями, но в день Пятидесятницы они вместе удостоились личного духовного опыта, и тогда была основана Церковь. Если начало личной вере было положено в Сионской горнице, когда Христос предоставил Фоме возможность вложить его пальцы в Свои раны, а руки — в Свои рёбра, то подтверждение и осознание веры всеми апостолами совершилось, когда Святой Дух почил на них огненными языками, утвердив их единодушное собрание как общение во имя Христа — Сына Божия. С тех пор Апостольская Церковь, Святая и Соборная, даёт всякому идущему по пути осознанной веры её основание и подтверждение.
Стремление осознать веру через её различные аспекты — евангельские, литургические и экклесиологические — может оказать нам поддержку в любой момент жизни, какой бы непредсказуемой она нам порой ни казалась. Порой бывает необходимо усилие, чтобы, преодолев обыденность и монотонность жизни, зажечь в сердце хотя бы малый духовный огонёк, освещающий и согревающий своим светом и теплом. Сохранить внутреннюю бодрость, не закоснеть и не охладеть душой — это значит постоянно ощущать в себе «источник воды живой, текущей в жизнь вечную» (ср.: Ин. 4, 14). Рассуждая, осмысливать и переосмысливать свою веру, открывать всё новые глубины в Евангелии и Литургии помогает живое человеческое общение и соприкосновение с окружающим миром, созданным для прославления Бога и Творца. Именно на этом основана практика церковной традиции, подтверждённой многоценным опытом сонма подвижников и исповедников веры. И особую ценность приобретает осознание веры как результат личных духовных усилий, направленных на то, чтобы осмыслить и принять Предание Церкви. А своё подтверждение осознанная вера должна находить в практике евхаристического общения.
Вспоминается, как когда-то, начиная свой путь в Церкви, я услышал, что, если человек хочет получить ответ на текущий духовный вопрос, он должен глубоко помолиться, затем открыть Евангелие — и там увидит ответ. Читателю предоставляется возможность, вместе с автором размышляя над тем или иным новозаветным сюжетом или высказыванием, событием из церковной жизни и святоотеческого Предания, открыть нечто совершенно новое или просто вспомнить мысль, к которой уже когда-то пришёл. Но главное, всё содержание книги так или иначе связано с евангельской верой во Христа, литургически осознанной и подтверждённой практикой церковной жизни.
Издание подготовлено Отделом научно-богословской литературы Издательства Московской Патриархии.
Заведующая редакцией — Ж. П. Григорьева.
Редакторы — И. Бабкина, А. Титушкин.
Технический редактор — З. Кондрашова.
Корректоры — Л. Новицкас, Е. Рипс.
Вёрстка — М. Алимпиев.
